1

Очередная ночь опустилась на Фунбари. Легкий ветерок играл с желтыми листиками, которые еще совсем недавно были одним целым с деревьями. Осень была в полном разгаре. В воздухе чувствовалась влажность. «Значит сегодня будет дождь»,--подумала Анна. Она сидела на широком подоконнике в своей комнате и смотрела в окно.  В последние дни ей было нелегко. Душевный баланс ее был нарушен, хоть она и не хотела этого признавать. Она много думала. О чем? О смысле ее жизни. Об ее отношениях с Йо. Ведь быть рядом с Йо—это и есть смысл ее жизни, разве нет? Сегодня было ровно 7 лет, как она переехала жить к нему в Фунбари. Она была огорчена. Он даже не вспомнил. За эти 7 лет Йо сильно изменился. Вначале он был внимателен к ней, его волновало все, что с ней происходило, но после того, как он выиграл титул Короля  Шаманов, он словно забыл о ее существовании. Это ранило ее сердце. Она ждала…и ждет до сих пор…Но он не видит ее страдания или не хочет видеть. Его прельщает ночная жизнь больше, чем находиться рядом с ней. Вот уже несколько месяцев он стал приходить домой за полночь. А она всегда дожидалась его возвращения. Она не ложилась спать, пока не услышит звук открывающейся двери и глухие шаги в коридоре. Она посмотрела на часы: 02:10. Его еще нет.

Анна глубоко вздохнула и прижалась лбом к холодному окну. На стекле показались крупные капли воды. «Дождь»,--прошептала она. Одеяло уже не согревало ее замерзшее тело. В душе царил холод. Она прикрыла глаза и глубоко вздохнула. За окном послышался звук тормозов. Она вновь посмотрела в окно. Сквозь мокрое стекло, покрытое грустными каплями осеннего дождя, Анна разобрала знакомый Nisan 3000 темно-зеленого цвета. Автомобиль заехал во двор. Звук заведенного мотора прекратился. Молодой человек вышел из салона и быстро побежал к дому, пытаясь спастись от сильного дождя. Анна снова вздохнула. Это первый раз, когда он так поздно приезжает. Послышался знакомый шорох в коридоре. Анна слезла с подоконника и встала на холодный пол босыми ногами. Подойдя к кровати, она скинула с себя одеяло и поправила на себе черный халат, который немного был легковат для этого сезона. Надев тапочки на ноги, она направилась к двери. Какое-то непонятное чувство теребило ее сердце. Ей казалось, нет…она хотела, чтобы между ней и Йо сегодня все прояснилось. Тянуть больше некуда. Решительным движением она открыла дверь и спустилась на первый этаж. Везде было тихо. Она прошла по комнатам. Никого. Значит, осталась кухня. Пройдя несколько шагов по коридору, Анна настигла белую дверь. Когда она зашла в нее, ее встретили недовольные глаза Йо. Она медленно, но решительно подошла к столу и села за него.

--Где ты был?—ровным тоном спросила Анна, глядя ему прямо в глаза.

Йо лениво повернулся к открытому холодильнику и достал из него баночку варенья.

--Я не обязан отвечать тебе,--прозвучал ответ.—И почему ты еще не спишь? Уже поздно.

--Вот именно, Йо, уже поздно. Где ты был? Я волновалась,--все также ровно, пытаясь скрыть свои эмоции, продолжала Анна.

Йо стоял к ней спиной, делая вид, что заваривает чай. Он чувствовал, что на него смотрят, и поэтому решил повернуться.

--Зачем тебе волноваться? Мы свободные люди и ничего не должны друг другу. То, где я был, тебя тоже не касается. Мы уже давно не дети и вольны поступать, как нам хочется,--он налил в чашку заварку и добавил кипяток.

Анна продолжала смотреть на него. Она опасалась этого разговора, она предчувствовала, что что-то в их жизни изменилось. Ей было больно продолжать беседу, но она понимала, что дальше это продолжаться не может. Ей надоела эта недосказанность, эти тайны. Им нужно выяснить отношения сейчас.

--Значит, ты решил, что мы чужие друг другу,--она иронично усмехнулась,--Йо, мы прожили вместе 7 лет. Сегодня ровно 7 лет с тех пор, как я переехала к тебе, чтобы тренировать тебя. Ты даже не вспомнил…

--Послушай, Анна, зачем ты заводишь этот разговор. Иди спать. Уже не детское время,--он раздраженно повернулся к ней лицом.

--Хватит, Йо! Мне надоело, что ты всегда уходишь от этого разговора. Мы помолвлены. Скоро должна состояться наша свадьба, а ты ведешь себя, словно я тебе чужой человек! Или ты не хочешь, чтобы мы поженились?—твердо спросила она, не сводя с него своего взгляда.

Йо взял чашку чая и сел за стол напротив Анны. Он сделал несколько глотков перед тем, как ответить ей.

--Пожениться мы все равно должны, хочу я этого или нет. Так решили мои родители. Против них я пойти не могу.

Анна смотрела на него расширенными глазами. Она не могла поверить в только что услышанное.

--Так ты женишься на мне только потому, что этого хочет твоя родня? А где же любовь, где чувства, Йо?!

Он немного помедлил и сделал глоток чая.

--Я уважаю тебя, Анна. Я благодарен тебе. Признаю, что без твоей помощи мне было бы не видать титула Короля, как своих ушей. Ты мне здорово помогла тогда. И я чувствую своим долгом жениться на тебе. Так что не волнуйся. Наша свадьба состоится в свое назначенное время.

Он опустил свой взгляд. Анна была ошеломлена таким заявлением. Но все же какая-то надежда давала ей силы продолжать.       

--А мои чувства тебя не интересуют? То, что чувствую я, тебе безразлично? Я прожила с тобой 7 лет. Думаешь, что я просто так приехала к тебе? Ты знаешь мой характер. Я ничего не делаю просто так. Даже, если меня попросила твоя бабушка, я бы не сделала этого, если бы не хотела.

--Значит, для тебя в этом была какая-то выгода. Ведь, действительно, зная твой характер, ты никогда бы не решилась на такой поступок, если бы в этом ты не нашла никакой выгоды.

Йо заинтересовано посмотрел на нее. Теперь ему было интересно, что она ответит.

--Лучше, чем говорить всякие гнусности, спроси меня, почему я сделала это. Давай, Йо, спроси, почему, прожив с тобой столько лет, я никогда не оставляла твоей стороны. Почему, каждую ночь я не ложилась спать, пока ты не соизволишь вернуться домой? Как ты думаешь, почему?—она начинала терять контроль и поэтому, немного привстав со стула, на котором сидела,  наклонилась в сторону ее жениха. 

Он смотрел на нее внимательно, даже не моргая, будто принимал вызов.

--Ну, и почему ты над собой так издевалась?

Она поставила руки на стол и немного больше наклонилась в его сторону.

--Потому что я любила тебя и до сих пор люблю, и буду любить. Именно только поэтому.

Заметив, что он не отвечает, а просто смотрит на нее каким-то непонятным, в какой-то степени даже презрительным взглядом, она опустила голову и медленно села на стул. Слабость разлилась по ее телу. Хотелось кричать, но не было сил. Он молчал. И это ее убивало. Маленький, тлеющий огонек надежды, который согревал ее все это время, медленно умирал в ее сердце. В первый раз она почувствовала себя… слабой. Оказывается, принять смерть можно не только от оружия, смерть может прийти из уст любимого. А самое главное она порождается  безразличием, холодным бесчувствием. Эти качества могут низвергнуть  любящую душу в горькую беспробудную темноту уныния и печали, где в такой разрухе  больше никогда  не расцветёт драгоценный цветок лотоса,  который таит в себе любовь.

--Ты меня удивила,--послышался его голос. Анна заметила, что он усмехается,--я не думал, что ты любишь меня. Да-а-а…но больше всего я удивлен, что ты  вообще можешь кого-нибудь любить…Скажи, а как ты поняла, что это именно любовь?

На этот вопрос Анна не была готова ответить. Она закусила нижнюю губу. Он смотрел на нее, она это чувствовала. Ком подступил к горлу, не возможно говорить, не возможно дышать. Как она может ответить на этот вопрос? Разве, когда любишь, нужны слова? Она чувствовала себя глупой, наивной девчонкой, которая поддалась на соблазн. Йо прав, нет никакой любви. Ее никогда не было и не может быть. Она ошиблась, она жестоко ошиблась и ошибалась все это время. Как она может полюбить кого-то? И как она могла подумать, что кто-то может полюбить ее. В ее жизни нет любви. Все с самого начала было ложью. Их помолвка есть ни что иное, как обыкновенная фикция, контракт, пункты которого каждый обязуется исполнять.

Они оба молчали. Каждый думал о своем. Послышался тонкий телефонный звонок, который нарушил эту невыносимую тишину. Йо молча встал из-за стола и вышел в другую комнату поднять трубку.

До Анны донесся телефонный разговор.

--Конечно! Давай! Через 15 минут? Да нет проблем. А ты один или с Рио? Ну ладно, все равно жду…

Конец беседы Анна не слышала. Она медленно встала из-за стола и, как в каком-то тумане, направилась к выходу. Ей не хватало воздуха, хотелось дышать. Влажный ветер ударил ей в лицо. Дождь хлестал ее тело с головы до ног множеством колючих капель, но она этого не замечала. Она не замечала, что было ужасно холодно. Она не замечала, что Фунбари остался позади. Она не замечала, что идет по дороге. Впереди показались два луча, но она и этого не заметила.

Визжание тормозов.

Яркий свет.

Пары горячего воздуха.

Чьи-то шаги.

Громкий голос…

--Эй, ты! Тебе что, жить надоело? Ты чуть под колеса не попал!

В ответ молчание.

Голос совсем рядом.

--Анна?! Анна! Как ты тут оказалась?!

Чьи-то руки на плечах.

--Я же мог тебя сбить! Что с тобой? Тебе плохо? Отвечай!

Чьи-то руки трясут за плечи.

Анна подняла глаза на человека. Она смотрела на него пустым взглядом, будто не понимая, что происходит.

Звук пощечины. Пронзительная  боль в щеке. Что это? Она повернула голову и снова посмотрела на человека.

Золотые глаза.

Снова пронзительная боль в щеке. Опять этот голос.

--Да очнись же ты!!!

Китайский акцент.

Дождь. Холодно. Кто-то трясет за плечи.

--Не прикасайся ко мне!!!—снова звук пощечины, но теперь уже боли нет. Немного болит рука. Золотые глаза смотрят прямо в ее ониксовые.

--Наконец ты очнулась…

Знакомый голос.

Золотые глаза.

Китайский акцент.

--Убери с меня руки, Тао…--угрожающим и холодным тоном произнесла Анна и сбросила с себя его руки. Она повернулась и, обойдя машину, медленно пошла вдоль дороги, скрываясь в темноте. Дождь не прекращался, наоборот, он становился сильнее. Ей было холодно, но не от дождя. Сердце сковывал ледяной айсберг. Ноги вели куда-то. Куда? Она не знала. Больно, как же больно внутри… Шум дождя. Ничего не слышно. Чьи-то руки на талии. Опять эти руки! Она хотела резко повернуться, но почувствовала, что не может. Колкая боль в шее. Она вскрикнула. Все тело онемело. Что с ней? Невозможно пошевелиться. Тело будто не подчиняется. Ноги стали ватными. Она падает. Но те же самые  руки подхватывают ее. Теперь она над землей, ее несут. Дождь холодным хлыстом бьет по лицу, груди, ногам. Мокрые и тяжелые от воды тапочки свалились с ног на дорогу. Она хочет вырваться, противостоять, кричать,…но ее тело бесчувственно. Только глаза еще подчиняются ей. Несколько взоров по сторонам. Опять он. Откуда он взялся? Что ему надо? Звук открывающейся дверцы. Уже дождя нет. Она в салоне. Ее бережно усаживают в сидение. Дверца захлопнулась. Она одна. Нет, опять открытая дверца, уже справа. Кто-то сел рядом. Почему она не может повернуть головы? Она кричит. Ни звука, даже губы не пошевельнулись. Полная парализация. Слышен тяжелый вздох. Она окидывает глазами все вокруг, но кругозор слишком мал. «Да что же ты со мной сделал!» Теплые руки на шее. Они ее гладят? Нет, скорее что-то нащупывают. Снова эта колкая боль. Чей-то вскрик. Ее? Да, голос вернулся. Но тело еще не подчиняется. Его руки немного поворачивают ее голову в свою сторону. Золотые глаза, их можно различить даже в темноте. Черные, словно воронье крыло, волосы. Слабый поток света. Откуда? Наверное, не выключенные фары. Мокрое от дождя лицо, по которому скатываются капли воды. Голос нарушил тишину.

--Теперь ты мне ответишь, что ты делаешь в таком виде одна, ночью, на дороге под таким ливнем?!—он был настойчив, как всегда.

--Что ты сделал со мной, Рен? Почему я не чувствую конечностей?! Немедленно верни чувствительность моему телу!—Анна не любила церемониться. В ее голосе чувствовался гнев, недовольство. Она готова была дать ему еще одну пощечину, но ее руки безжизненно лежали у нее на коленях.

Он смотрел на нее внимательно, пытаясь понять, что произошло.

--Зачем ты шла по дороге? Ты пыталась себя убить?

--Это ты чуть не наехал на меня.

--А Йо знает, где ты сейчас?

Влажная занавес застелила ее глаза. Снова эта необъяснимая боль.

--Анна, ты плачешь…

Что? Она плачет? Прямо у него на глазах? Она даже не чувствовала, как горячие слезы текут по ее бледным щекам. Это был настоящий позор. Никто никогда не видел ее плачущей.

--Я отвезу тебя домой. Йо наверное волнуется.

Он повернул ключ зажигания, и мотор машины зарычал, тем самым показывая, что пробудился от недолгого сна. Дворники забегали по лобовому стеклу, выталкивая нескончаемые капли со своих владений. Дорогу осветил дальний свет.

Рен бросил на нее взгляд.

--Тебе холодно, ты вся промокла до нитки,--он стянул с себя брендовскую  кожаную куртку и наклонился к ней,--это немного согреет тебя, хоть ты сейчас и не чувствуешь холода, но твои нервные окончания…

Он не успел договорить, она прервала его монолог.

--Отпусти меня, Рен. Я знаю, что ты можешь. Только дай мне уйти,--он удивленно поднял на нее глаза.

--Разве ты не хочешь вернуться домой?

Она вздохнула.

--Лучше не спрашивай меня ни о чем.

Он тоже вздохнул, но все же продолжал смотреть на нее. Она выглядела…несчастной, даже потерянной. Он впервые видит Анну в таком состоянии. Она, без пяти минут Королева, никогда не позволяла смотреть на нее, как на простого человека. Всегда сдержанная, гордая, сейчас она была похожа на маленького бездомного котенка, которого выгнали под дождь на произвол судьбы.

--Я должен вернуть тебя домой. Ты простудишься или чего хуже подхватишь воспаление легких. Как я потом буду смотреть в глаза Йо?

--Я прошу тебя, Рен. Разве так трудно исполнить единственную просьбу? Верни мне мое тело. Я же знаю, что ты можешь сделать это,--она посмотрела ему в глаза,--…пожалуйста…

--Я не могу,--он опустил голову,--пойми, я все равно не могу тебя бросить. Чувствительность вернется только через час. Это древняя методика китайских воинов-шпионов. Обычно ее использовали, чтобы не сразу убить врага, а за время, пока он будет парализован, выпытать у него нужную информацию. Прости, но я должен вернуть тебя.

--И зачем ты только появился!—отчаянно простонала Анна. Она закрыла глаза. Все дороги вели к нему. Вряд ли он даже заметил, что ее нет дома.

Машина мягко тронулась с места, из чего Анна поняла, что скоро ей предстоит пережить все заново. Она не открывала глаз. Зачем? Рен молчал, только изредка было слышно, как он глубоко вздыхает. Они ехали долго. Неужели она успела так далеко отойти от Фунбари? Наконец машина притормозила. Рен заглушил мотор и вышел из салона. Анна открыла глаза. Через стекло ничего не было видно. Дождь даже и не думал прекращаться. Дверца с ее стороны открылась. Холодный воздух пробежал по коже. «Значит, тело начинает оживать»,--подумала Анна. Рен аккуратно взял ее на руки и вытянул из машины, закрывая дверцу ногой. Свет освещенной улицы ударил по глазам. Это не Фунбари. Куда он ее привез? Она провела взглядом по местности. Похоже на элитный район. Впереди возвышалось высокое многоэтажное здание. Рен с нею на руках направился именно к нему.

--Куда ты меня привез?!

--В мои апартаменты,--прозвучал короткий ответ. По выражению его лица было видно, что он не хочет говорить. Он быстро добежал до входной двери и нажал длинный код. Анна ничего не понимала. Сначала он хочет везти ее домой, теперь он привез ее сюда.

Через несколько минут они уже были на 15-ом этаже. Стеклянные дверцы лифта открылись, и теперь перед ними показалась одна единственная дверь. Рен ловко достал пластиковую карточку из кармана куртки, которой была прикрыта Анна, и провел по электронному замку. Дверь открылась, и они вошли внутрь. Прихожая, в которой они сейчас находились, была очень большая. На стенах висели картины, сами же стены были оклеены дорогими персикового цвета  обоями. Здесь также находился шкаф для верхней одежды и зеркало в полный рост. Рен прошел в комнату. По-видимому, это была гостиная. Шикарная мебель, дорогие картины, огромный домашний кинотеатр—все говорило о достатке хозяев. В воздухе царила китайская атмосфера. Это было заметно и по статуэткам китайских воинов в углу, и по аромату цветочных благовоний, паривших в комнате… Анна заметила, что этот запах она вдыхает не впервые: от Рена всегда хорошо пахло, и не исключено, что этот аромат она слышала именно от него. Одурманенная приятной атмосферой, она не заметила, как юноша аккуратно усадил ее на мягкий диван. С минуту он смотрел на нее: бледная, промокшая до нитки Анна, даже в таком жалком положении все равно оставалась Анной. Его уважение к ней возрастало с каждой секундой. Он стоял, опустив свой взгляд на нее, она же не желала встречаться с ним глазами, потому что знала, что Тао обладает кокой-то необъяснимой силой гипноза, а в таком состоянии она просто не сможет сопротивляться чему-либо. Поэтому ее глаза были опущены и чуть прикрыты ресницами.

Они молчали. Никто не хотел начинать разговор первым. Да и нужно ли было?

Рен повернулся и вышел из комнаты, не сказав ни слова. Так было лучше. Говорить совсем не хотелось, тем более что говорить пришлось бы ей. Она устало положила голову на спинку дивана. Руки начинали потихоньку оживать: она уже могла их поднять. Еще немного и она сможет убежать, вырваться из этого плена. Рен был их другом все это время. Он жил с ними под одной крышей и разделял с ними трапезу. Несколько месяцев назад он уехал к себе на родину по важному делу, сказав, что вернется нескоро. И именно в этот день ему нужно было вернуться! Судьба играет с ней в кошки-мышки. Анна понимала это, но ответа на вопрос «куда бежать?» она дать не могла. Ей стало холодно: то ли оттого, что в комнате действительно похолодало, то ли от холода внутри ее самой, она точно не знала. Она попыталась подтянуть к груди колени. Попытка удалась, но ноги все еще не слушались. Позади послышались шаги.

--Держи.

Анна подняла голову с колен. Перед ней стоял Рен с протянутой к ней рукой, в которой держал полотенце.

--Оботрись. Нельзя допустить, чтобы ты заболела. Ванная будет в твоем распоряжении через 6-7 минут,--он немного подождал пока она протянет руку, чтобы взять полотенце, но она этого не сделала.—Твои рефлексы еще не пришли в норму?

Она молчала. Только изредка кидала на него свой холодный взгляд из-под густых ресниц.

--Понятно. Ты все еще злишься на меня. Если ты не хочешь брать полотенце и вытереться, то,--легкий румянец покрыл его щеки,--то…

Он немного замялся. (Это было не похоже на Тао).

--То мне ничего не остается, кроме как раздеть тебя и…--он не договорил.

Яркий свет мелькнул за окном. Молния. В комнате внезапно вспыхнули и погасли все светильники.

--Похоже, нас оставили без электричества,--недовольно произнес в темноте Рен.

Анна была даже рада. Она не хотела видеть его глаз. Слишком проникновенно они могли прозреть в ее душу. Она подняла голову и попыталась всмотреться в пространство, где несколько минут  назад стоял Рен. Нельзя было ничего разобрать. Слишком темно. Снова яркий свет за окном. Он осветил комнату на мгновенье. За эти доли секунды она увидела, как глаза юноши сверкнули цветом расплавленного золота при яркой вспышке молнии. И всем своим существом она поняла, что это и есть его настоящий цвет глаз, такой пронизывающий и пугающий, но одновременно завораживающий и манящий.

Ее легкий шок прервал голос Рена, который уже не единожды прорезал тишину за последнюю минуту.

--Анна, ты будешь отвечать или мне самому принять решение?

Анна ненавидела попадать в глупые ситуации. Сообразив, что она что-то прослушала, она решила, что лучшим вариантом для нее выйти из этой ситуации, было поинтересоваться, что от нее хотят. 

--О чем женщины только думают?—он провел рукой по своим густым волосам,--я спросил, ты в состоянии дойти до ванны сама или тебя понести на руках?

Мысль, что ее ноги еще не совсем подчиняются ей, а, следовательно, ей, возможно, придется еще раз испытать на себе его объятия, пусть даже дружеские, заставила ее невольно поежиться. Она не любит, когда к ней кто-то прикасается. Ее можно было сравнить с диким цветком, одиноко растущим в естественной природной среде, красота которого и заключается в его непорочности и жизненной силе.

--Молчание—знак согласия,--решительным голосом заявил Рен.

Не успев осознать конечного смысла его слов, Анна почувствовала на себе его теплые руки, которые аккуратно и с легкостью подхватили ее почти невесомое тело. От такой неожиданности по ее телу прошла нервная дрожь.

--Тебе холодно,--констатировал Рен,--нужно было раньше тебя отнести…--он не успел договорить фразу до конца. Свет ударил в глаза. Рен зажмурился. После темноты было трудно привыкнуть к освещению. Одно радовало: электричество вернулось.

Он донес ее до ванны. Она состояла из двух помещений. В первой комнате находилось большое зеркало на полстены, под ним огромный стол со встроенными ящичками для разных ванных принадлежностей. Сама же комната была выдержана в традиционном стиле. Тут же находилась роскошная атаманка, на которую Рен, не спеша, опустил Анну. После юноша подошел к стене и открыл ее. Это оказался встроенный, замаскированный под стену шкаф для чистого белья. Рен взял с полки полотенце и шелковый халат нежно-зеленого цвета. Затем он прошел в смежную комнату. Анне оставалось лишь наблюдать за его действиями. Он вернулся быстро. Подойдя ближе, он произнес:     

--Все  готово. Можешь пользоваться всем, чем угодно. Ванна в твоем распоряжении,--он провел рукой по своим темным волосам,--я думаю, потребуется время, чтобы ты отогрелась. Да и тело твое быстрее «оживет». Можешь не думать о времени. Я пойду и приготовлю гостиную комнату для тебя.

--Зачем ты это делаешь, Тао?—холодно спросила она.

Рен внимательно посмотрел на нее и сказал своим глубоким голосом:

--Потому что ты невеста моего друга.

Он подошел ближе и протянул ей руку, чтобы помочь ей встать, но она проигнорировала его жест и сама, встав на пол босыми ногами, покачиваясь, но с достоинством и горделивой грацией направилась в соседнюю ванную комнату. Рен лишь провел ее взглядом. Что-то в ней заставляло его уважать ее.