Автор: Lea

Рен стремительно вышел из холла.
- Вы уже уезжаете, господин Тао? Ваш автомобиль сейчас будет доставлен к выходу, - поклонившись, произнес дворецкий.
- Отправьте машину домой, я пойду пешком! – сквозь зубы процедил шаман.
- НО…
- Я сказал я пройдусь пешком! Что вы ко мне привязались?! – кричал он на не в чем неповинного человека.
Развернувшись и громко хлопнув дверью, глава одного из могущественных семейств Китая бесцеремонно покинул дом своих компаньонов и организованный ими званный ужин.
Он попал в плен безжалостного ледяного дождя. Холод дрожью пробегал по крепкому телу, но ни ливень, ни срывающий одежду ветер не могли унять клокочущий в шамане гнев.
- Господин Рен…
- Не сейчас Басон…- сурово ответил он своему духу.
- Я только…
- Я сказал НЕ СЕЙЧАС! И я не хочу видеть дома ни тебя, ни Ли-Пай-Лонга! Мне плевать, что вы будите делать, но чтоб дома вас не было!!!
Послушный Басон молча удалился. Он не понимал, что в последнее время происходит с его хозяином. Не понимал, что его так раздражает, но как всегда решил не попадаться под горячую руку.
«Как она могла?.. Не понимаю…
На всех приемах она всегда была только со мной… Она отшивала всех, кто к ней подходил!..
И откуда взялся этот смазливый, самовлюбленный англичанин!!
Все свое время она проводит с ним…
…и никакой он не лорд, а просто подлый ублюдок!!
…Как он посмел обнимать ее?! Как он посмел дотронуться до ее божественного тела??!!..
…А она… Она улыбалась у шутила сегодня… Улыбалась ему! …Неужели она влюбилась?...
Нет, этого просто не может быть!...
…Я, я ее любимый мужчина!! Только я!!!» - неуемное клокочущее чувство «обиженного собственника» пульсировало в голове приливами крови.
Тао не замечал времени. Поглощенный своими мыслями он шел сопровождаемый нескончаемым водяным потоком через весь город к своей квартире. Позже он благодарил и проклинал всех богов за то, что в это время на улице не было ни души. Ведь сейчас проглоченный собственным гневом шаман был готов, не задумываясь, убить любого…
…Я, я ее любимый мужчина!! Только я!!!» - вдруг Рен машинально остановился. Повернув голову направо, он увидел свой собственный особняк, который чуть было  не прошел.
Все также машинально он полностью повернулся и начал подниматься по ступенькам, на ходу доставая ключи трясущимися, побелевшими от холода руками. Два поворота, скрип в замочной скважине и Тао прошел в пустующий, как ему сейчас казалось, дом.
Он быстро подошел к электрическому камину в гостиной, оставляя за собой мокрый след водой, стекающей с одежды, и включил его. Только дома Рен осознал, насколько продрог. Он стянул с себя мокрую одежду и по дороге в свою комнату забросил ее в ванную.
Надев лишь свои черные боевые штаны, шаман решил, что лучший способ для него и согреться, и успокоиться – это выпить.
Найдя в винном погребе 2 бутылки самого крепкого вина, Рен вернулся в гостиную.
« …Эта наглая ухмылка… Нет, я все-таки выбью ему все зубы…Мерзкая тварь!.. Если он только подойдет к ней еще раз………………………………»
Глоток напитка богов. Жар по всему телу. Внезапно глаза шамана налились кровью…
«……………….ТАО, ТЫ ИДИОТ!............Ты же ушел и оставил ее С НИМ!...............................................
Нет, он не посмеет к ней приставать!
…Да она просто врежет ему тогда!..
…А если…» - шаман не выдержал мысленного напряжения, вскочил и, что было силы, запустил бутылку в стену. Та разбилась вдребезги, оставив в напоминание о себе бардовое пятно.
- ЧЕРТ! – неистовствовал Тао. – Да что же это такое! Я ревную СОБСТВОННУЮ СЕСТРУ!!!!!
Он схватил себя за волосы и медленно опустился обратно на диван.
Рен отсчитывал время глотками вина цвета крови, стараясь напиться и отключиться до возвращения Джун. Но ревность беспощадно овладела мыслями шамана, не давая хмелю покорить разум.
Глоток… Жар… Злость…
«Что это?» - подумал Тао, отвлекаясь на скрип тормозов лимузина, остановившегося напротив дома. Он встал и направился к парадному входу, но решил остаться незамеченым. Оставаясь в тени коридора, Рен прекрасно видел большие дубовые двери…
- Спасибо, Патрик. Я провела великолепный вечер! – девушка стояла в дверном проеме спиной к брату. – Спокойной ночи.
- Джун, подожди.
«Этот мерзкий голос!» Стук шагов по лестнице.
- Это уже наше третье свидание, - « СВИДАНИЕ?! ТРЕТЬЕ!!!» - а ты холодна, как сегодняшняя погода…Джун, я, правда, влюбился! Наверное, впервые в жизни…
Патрик сделал шаг на сближение и протянул руку к щеке девушки.
«Дотронься до нее, и я тебя убью!..»
Джун подняла свои изумрудные глаза на лорда. Она перехватила его руку и положила себе на талию, приблизившись так близко, что кончики их носов практически касались друг друга.
- Я тоже, Патрик. Я тоже… - девушка наградила незадачливого англичанина страстным поцелуем.
«…???!!! ...»
Лорд обнял девушку, немного приподняв. Он что-то прошептал ей на ухо. Джун робко кивнула. Патрик поднял возлюбленную на руки и, прокружившись с ней на месте, поставил ее обратно. Затем он бросился к машине.
- Завтра об этом узнают все!!! – крикнул он напоследок счастливым голосом.
Рен услышал стук захлопнувшейся дверцы и удаляющийся рев мотора.
Джун потянула на себя дверь. Прислонившись к ней лбом, она улыбалась своим мыслям. «Завтра… Да, Патрик, завтра все узнают о нас» - девушка мечтательно повернулась.
- Рен!!!  - она смутилась. - Ты меня напугал.
- Ты с ним целовалась?! – яростно прошипел Тао.
- Я… я… - Джун потеряла дар речи. Она не ожидала такого вопроса, не ожидала, что ее кто-то видел. И тем более была шокирована, что ее брат за ней следил.
- Как ты посмела разрешить этому ничтожеству прикасаться к себе?
Рен приближался медленно, плавно, словно кошка. Джун в страхе пятилась в глубь комнаты. Она много раз видела приступы гнева Рена и всегда знала, как их усмирить. Но никогда раньше вся его ярость не была направлена на нее. В глазах шамана горел дикий необузданный огонь, от которого холод пробегал по спине.
Движение остановилось. Друг от друга их отделял маленький стеклянный столик.
- Рен, он мой жених! – Джун попыталась улыбнуться, но тут же быстро отступила назад. Тао отшвырнул стол с такой неистовой силой, что тот разбился вдребезги от удара об пол.
- Нет! У тебя не может быть жениха!!
Шаман с видом разъяренного зверя приближался к девушке. Та продолжала отступать. Но, наступив на подол своего вечернего красного платья, Джун была вынуждена остановиться.
- Почему Рен? – девушка старалась придать своему голосу мягкость и уверенность.
Быстро подойдя к сестре, он сжал ее в тисках своих объятий. Джун не могла пошевелиться, даже дышать стало неимоверно трудно.
«Какая у нее мягкая, нежная, теплая кожа» - думал шаман, держа ладони на обнаженной спине девушки. Сквозь платье он чувствовал ее грудь. В теле просыпалось жгучее желание. Опьяненный вином и запахом восточных масел, Тао отдался эмоциям.
- Ты принадлежишь только мне! – он впился в губы Джун словно вампир в горло своей жертве.
Сердце Джун наполнилось ужасом и отвращением. На глазах появились слезы. Из последних сил она освободила руки и оттолкнула брата.
- Прочь!!! Рен, что ты делаешь???!!!
Вино делало свое черное дело… Отвержение Джун лишило шамана всех человеческих чувств. Он словно превратился в дикого зверя, желавшего только одно – удовлетворить свои природные инстинкты. Тао набросился на сестру. Она увернулась, но Рен порвал одну бретель платья. Грудь девушки оголилась. Джун попыталась закрыть ее, но было поздно. Тао налетел на девушку, словно борец сумо, оттолкнув ее собой к стене. От удара в глазах у Джун потемнело, звуки стали чуть слышимы. Девушка медленно сползла на пол. Рен даже не заметил, что сестра едва в сознании. Он продолжал жадно рвать ее платье. Разрывая единственное, что было из нижнего белья на девушке – трусики, Тао припал к ее груди будто младенец. От боли укуса в соске Джун начала приходить в себя. Рен покрывал кожу груди страстными поцелуями, оставляя засос после каждого. Наконец он расправился с бельем сестры. Тао слез с тела девушки и стал стягивать с себя штаны.
Сквозь туман зрения, Джун различила силуэт приближающегося обнаженного шамана.
- Рен, прекрати! Ты пьян!! Не надо, - девушкой завладела паника. Только сейчас она осознала, что хочет сделать ее брат. Слезы стекали по лицу, увлекая за собой частицы макияжа. Сильнейший стыд и отвращение заполонили разум Джун. Тошнота подступила к горлу.
Рен остановился. На секунду к нему вернулся разум. Но, взглянув на красивые ноги и грудь, вспомнив вкус ее сладких губ, Тао отбросил все сомнения.
Он попытался раздвинуть ноги девушки, но та сопротивлялась всеми силами. Только вот сил у нее практически не осталось, они исчезали вместе с кровью, вытекающей из раны на голове девушки. Джун ударилась не просто о стену, а о бронзовый амулет двуглавого дракона, висевший там.
Рен до синяков сжал кожу девушки чуть выше колен и с силой раздвинул руки. Кровь пульсировала в висках.
Джун чувствовала, как лишается возможности двигаться, а значит и сопротивляться.
- Рен, прекрати! Пожалуйста, не надо, - почти в бреду, шептала Джун, - …Рен… нет… Рен………
Ответом ей была тишина…
- Н-Е-Е-Е-Т!!!!!!!!!!!!!!!!!
******************************************************
Джун лежала на полу. Ее тело сотрясалось от редких судорог. Ног девушка практически не чувствовала. Живот словно был наполнен горячим свинцом. Грудь болела от синяков, засосов и укусов. Джун пыталась прикрыть ее одной рукой и остатками платья. В другую руку она уткнулась лицом, чтоб скрыть слезы. Она боялась, что если пошевелится или брат увидит, как она плачет, придется пережить все вновь. Сознание девушки поддерживали только стыд и страх.
Рен сидел у соседней стены, наклонив голову к коленям и обхватив ее руками. Хмель покинул его так же внезапно, как и овладел им. Шаман сидел и с ужасом осознавал совершенное им преступление. Преступление против морали, против чести, против семьи, против любви. Слезы словно яд сжигали лицо.
«Ты чудовище, Тао, ты монстр! Ты осквернил ангела! Ты причинил боль самой любимой, прекрасной девушке… Господи, я изнасиловал собственную сестру!! Ты, мразь, даже недостоин смотреть на нее! Тварь, мерзкая похотливая тварь!!» Проявившаяся пульсирующая вена на виске стала синего цвета. От самобичевания температура мозга шамана начала стремительно подниматься. Перед глазами носились жуткие картины прошедшего часа.
Рен начал задыхаться. Что-то сдавливало грудную клетку, лишало кислорода и заставляло стучать в голове кровь в несколько раз быстрее ритма сердца. Тао изо всех сил сжал ладонями свой череп, пытаясь усмирить бушующие в нем мысли и сигналы мучавшейся души. Шаман перекатился на колени.
Джун услышала пронзительный мужской крик. Сердце ее сжалось, но не от страха, а от жалости. Этот крик был наполнен болью и отчаянием. Она почувствовала, что ее младший брат страдает, и испугалась саму себя, потому что сейчас она была готова на все, чтоб избавить его от этих адских мук.
- ПРОСТИ МЕНЯ, ДЖУН! – прокричал шаман и сорвался с места. Он выбежал прочь из комнаты.
- Рен, - прошептала девушка, но в ответ услышала быстрые шаги вверх по лестнице и звук захлопнувшейся двери. Разум и тело пронзила острая боль – предчувствие беды.

Рен словно ураган двигался по комнате. Сейчас его разум разъедало только одно – неистовая ненависть к самому себе. Было некогда думать о том, что будет дальше. Руки шамана ощутили холод металла. Вот он. Меч грома – святая реликвия его семьи. Оружие призванное приумножать славу семейства Тао, защищать его честь. И сейчас именно оно избавит семью от страшного, невыносимого позора.
Рен сел лицом к окну и спиной к двери. Занималась заря. «Это будет последнее утро для тебя, Рен Тао. Нет, не Тао. Эту великую фамилию ты носить не достоин!» Острие меча было направлено точно в сердце. Шаман тяжело дышал. Он поднял глаза к восходившему солнцу. Они были полны слез.
- Боги, прошу вас, где бы я ни оказался, заставьте меня мучаться в тысячу раз сильнее, чем страдала сегодня Джун…

- Рен, не надо. Прошу тебя, - Джун прошептала эти слова прямо в ухо шаману. «Когда она вошла?! Как она вообще смогла дойти?!!!!!»
Правой рукой девушка медленно опускала руки брата, намертво вцепившиеся в рукоятку оружия. Она стояла позади Рена, уткнувшись лицом в его шею.
- Рен, то, что ты сегодня сделал… - девушка осеклась. Одинокая слеза соскользнула вниз и застыла на губах. - …Это я смогу пережить, как-нибудь… Но… Рен, но твоей смерти я не вынесу…
Тао запустил руку в волосы сестры, почувствовав на спине обжигающие капли.
- Рен… - шептавший голос становился все тише, - если ты захочешь, я буду твоей каждую ночь. Я все сделаю!... Живи…Рен, живи…
Последние слова шаман едва смог услышать.  Он почувствовал на своем плече всю тяжесть веса сестры. Девушка молчала.
- Джун, - сквозь слезы прошептал шаман. В сердце поселился ледяной ужас. Только сейчас онемевшие от холода оружия пальцы ощутили тепло, ужасающее тепло почти запекшейся, вязкой крови.
Рен медленно повернулся, и его руки поймали тело сестры. Он подхватил её и бросился к гаражу. В доме не было никого из прислуги. Тао сам так хотел. Хотел и получил одиночество, подтолкнувшее его к безумию.
- Боги, накажите меня. Накажите, но не так!! Джун, не уходи. Слышишь? Не покидай меня! Будь с кем хочешь, делай что хочешь, только вернись!! Не уходи, Джун… Джун…- так шаман причитал до тех пор, пока не оказался за рулем своего лимузина.
Нужно было немедленно везти сестру, лежащую в салоне машины, в клинику, но что-то его останавливало. Сейчас на водительском кресле сидел не ополоумевший насильник, а истинный Рен Тао. Рен Тао, которого знали  друзья, враги и семья. Рен Тао, которого знала и любила Джун.
И Рен осознавал, что если вломится к врачам в том виде, в каком он был, его моментально схватят, а полосы газет будут пестрить грязными подробностями семейного скандала. Мозг шамана судорожно работал.
Через пять минут по пустому ночному шоссе на дикой скорости мчался лимузин. Его водитель был одет в тренировочный костюм, а в голове этого водителя уже завершалось создание легенды, объясняющей состояние сестры.
**********************************************************
К Джун были вызваны лучшие врачи Англии. А практически вся полиция была брошена на поиски преступников, напавших на девушку, но к великому позору английских стражей порядка они так и не были найдены.
После мучительных 10 часов, которые заняла операция, Рену сообщили, что шансов на спасение у его сестры нет. Это была величайшая ошибка врачей. Обезумевший Тао разнес три палаты больницы и чуть не убил хирурга и ассистировавшую ему медсестру, пока его не скрутила охрана и ему не вкололи лошадиную дозу снотворного.
Пока Рен свирепствовал  в больнице, пресса смаковала трагедией известнейшей китайской фамилии.
Туманное воскресное утро закончилось для Патрика разбитой чашкой чая и испорченной газетой. Поле этого для него, как и для присмиревшего Рена началось полуторанедельное изматывающее ожидание участи возлюбленной.
За это время шаман увидел подлинность чувств юноши и проникся к нему уважением. Вот только отвращение к самому себе превосходило теперь все другие чувства и эмоции.
Молодые люди как обычно молча сидели в палате девушки и читали. Да, это была палата реанимации. Да, здесь нельзя находиться посторонним. Но попробуй сказать об этом Тао…
- Рен, - шаману показалось, что он слышит тихий голос сестры сквозь сон. Он синхронно с Патриком медленно поднял голову к постели девушки, а затем рванулся к ней.
Джун лежала с открытыми глазами. В них читалась паника. Ее пугали обстановка, в которой она оказалась, и многочисленные трубки, присоединенные к ослабшему телу. От них девушку тут же избавили, чтоб она смогла дышать самостоятельно.
Свет затмил чей-то силуэт. Джун увидела лицо своего любимого. Сейчас он плакал от счастья. Но девушка видела и чувствовала его боль и отчаяние. Он склонился над ней и нежно поцеловал в лоб. Джун закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением его губ. Хлопнула дверь.
- Рен?.. – прошептала девушка, открыв глаза. Над ней стоял Патрик.
- Он ушел, не бойся дорогая, я с тобой!
Джун закрыла глаза, предпочитая сон муке расставания. Вот только две слезы она не смогла удержать. Они растворились в ткани подушки, так же как теперь растворилось ее прошлое – безвозвратно.

Примерно через год Джун получила письмо.
«Любимая, прости меня. Хотя ты, наверное, уже сделала это. Но я себя простить не могу.
Я пытаюсь хоть как-то загладить то, что сделал. Только все равно не могу повернуть время вспять.
Прости.
Я знаю, ты счастлива и большего мне не надо. Но знай, я всегда буду любить тебя (не как сестру). И это мое проклятие. Я просил богов наказать меня. Они сделали это. Я просто выполняю твою просьбу – живу. Большей муки и придумать нельзя было.
Люблю и буду любить вечно…
Твой Рен, прощай».
- Глупый мальчишка, ты ничего не понял! – она смяла письмо, выкинула и пошла прочь.
Через некоторое время Джун вернулась. Нашла заветное послание и хранила, как самое дорогое сокровище.
С братом она больше никогда не встречалась. Только своему первенцу Джун дала имя своего единственного любимого. Имя человека, любовь которого ее едва не погубила. Имя человека, так и не понявшего, что его чувство взаимно, но так преступно для них обоих. Короткое и властное имя «Рен».